СО ВСЕХ СТОРОН МИРА СЛЫШНЫ ЖАЛОБЫ НА РЕЗКОЕ ПОДОРОЖАНИЕ ПОТРЕБИТЕЛЬСКОЙ КОРЗИНЫ

Резкое подорожание продуктов вызвало на Западе не менее резкий ответ — отказ от полуфабрикатов, экономию на количестве и мобилизацию у плиты. Тон задают признанные гурманы — французы: они готовы есть меньше, готовить все выходные напролет, но жертвовать хорошим сыром и мясом не будут. А вот Россия идет своим путем: еда — это последнее, на чем мы готовы экономить в принципе. С чем связано такое разное отношение к потреблению, выяснял "Огонек"
Во Францию я вернулась после трех лет отсутствия. Первым делом побежала в соседний магазин за сыром, главным французским удовольствием, до моего отъезда совсем недорогим. Неплохой камамбер в этой лавочке можно было купить за 2 евро, теперь же меньше 4 на прилавке ценников не было. Я стала подумывать, не пойти ли мне в супермаркет, там явно будет дешевле. И поймала себя на том, что, словно французские старики, ругаю евро и пересчитываю цену во франках. С тех пор, как франки вышли из обращения (в 2002-м, при соотношении 1 евро к 5,65 франка), все валят подорожание на новую валюту и бесконечно сравнивают: багет до нее стоил 80 сантимов (это от франка), а теперь все 90 сантимов, но уже от евро. С тех пор вдобавок еще был кризис, общемировой резкий скачок цен на сельскохозяйственные продукты, нефть и ... В общем, хватит искать виноватых в том, что жизнь, и особенно продукты, все время дорожают! Лучше разобраться, как на них экономить, за этим я и отправилась в супермаркет.
"Экономия" — это звучит гордо. Вот уж где со всех сторон слышны жалобы на подорожание потребительской корзины! Раньше мне казалось, что французы просто любят жаловаться, есть такая черта в национальном характере. Но теперь это недовольство получило реальные основания, и французы бросились с упоением обсуждать статистику из журналов, делиться собственным покупательским опытом и высчитывать. Во Франции уже давно не считается моветоном поговорить о ценах и деньгах (только спрашивать человека, сколько он получает, до сих пор неприлично), кто-то сетует на городской супермаркет Monoprix — "цены просто выше всякого разумения!", а кто-то, кому Monoprix давно не по карману, недоволен и самым жестким дискаунтом.
Походы в дискаунты — магазины, где товары со скидкой — одна из самых очевидных мер экономии. Сети дискаунтных магазинов есть в любых районах Парижа, даже самых дорогих, это отнюдь не презираемые магазины "для бедных". На rue de la Pompe, например, одной из самых престижных улиц в городе, есть маленький European Discount (ED), где вежливо здороваются у кассы хозяева соседних частных особняков. В ED выгодно покупать бакалею — макароны, крупы, воду в бутылках и даже оливковое масло. 750 мл масла "экстра вирджин" стоит здесь всего 3,25 евро, в обычном супермаркете масло схожего уровня обойдется уже в 6-7 евро. Конечно, и масло, и макароны — не высоких марок, но разница заметна лишь утонченному знатоку.
Впрочем, дискаунты — не единственное нововведение. За три года моего отсутствия у парижан выработались потребительские привычки, которых раньше я не замечала. Например, привычка покупать в супермаркете овощи и фрукты не сетками, а поштучно. Конечно, и раньше можно было встретить в овощной лавке старушку, которой продавец кладет в корзинку одну морковку, одну луковицу, один стебель порея. Очередь при этом терпеливо ждала и не возмущалась. Скорее даже умилялась. Такие старушки — очаровательный образ той старой Франции, когда и супермаркетов еще не было, а штучные покупки — просто умение рачительно вести бюджет. Одинокому человеку больше и не нужно, и хорошо, что есть магазины на углу, куда можно пойти каждый день. Теперь точно так же подсчитывать морковки принялись и матери семейства. Вот передо мной стоит в супермаркете молодая женщина, ее за полу дергает ребенок и требует какую-то газировку, а она отрицательно качает головой. И правильно делает: во-первых, вредно, а во-вторых, всем известно, что именно на лимонады растрачивается семейный продуктовый бюджет. А он, этот бюджет, у французского населения весомый и занимает второе место в общих семейных расходах после жилья.
После кризиса 2008 года продукты начали резко повышаться в цене во всем мире, Франция здесь совсем не исключение. Но реагируют французы не совсем так, как остальное население планеты. Конечно, как и все, они стараются купить продукты подешевле. Но только до определенного предела. Вот 30-летний слесарь Жан-Мишель из Шампани сообщает газете Parisien, что, к сожалению, больше не может покупать мясо в лавке у мясника, а вынужден ходить в дискаунтный супермаркет. При этом Жан-Мишель все же покупает мясо только французского происхождения, а оно дороже привозного. Экономит он на сладком и на вине. Безработный Норбер (54 года) говорит, что старается есть вечером полегче, это полезнее для здоровья — молочные продукты и овощи. А вот на мясе не экономит и покупает мало, но по-прежнему у мясника. Мотивирует просто: оно там лучше!
Я уверена: так же, как Норбер, ответит большинство его сограждан. Французы согласны есть меньше и не согласны есть хуже. Они, конечно, не оставят семью голодной и пойдут в самый дешевый дискаунт за сахаром, макаронами и молоком. Но у каждого при этом есть свое "святое". Кто-то лучше совсем не будет есть сыра, чем согласится на промышленный. Кто-то, как Норбер, откажется от всего, но не от субботнего похода к мяснику, где он с наслаждением будет указывать на любимый кусочек, смотреть, как его отвешивают, отрезают, заворачивают, и перебрасываться с очередью привычными шутками. Еда для французов — больше, чем еда.
Спрашиваю у подруг дочери, студенток: если им на выбор дадут килограмм неплохой испанской клубники, которой сейчас завалены рынки и которая не слишком уж дорога, но водяниста и травяниста, или же горстку французской клубники "гаригет" за ту же цену — маленькой клубнички с настоящим земляничным вкусом и ароматом, что они выберут? За "гаригет" проголосовали все единогласно. Те же результаты показывает и статистика — с 2008 года уменьшилось именно количество покупаемой еды, люди стали есть меньше. Качество же при этом удивительным образом не пострадало. Не действует во Франции только один всемирный рецепт экономии: не покупать полуфабрикатов. Не действует потому, что они и до этого были не в чести, экономить здесь во Франции оказалось не на чем. Зато в целом экономное питание стало здоровее. Я вспомнила мать, отказавшую ребенку в лимонаде, и снова уткнулась в статистику: первое, от чего французы вообще отказались, это газированные напитки. Они в национальном сознании никак не связаны с качеством жизни. А вот клубника... Я задумалась, а как бы я сама поступила на их месте? Все-таки из килограмма можно приготовить пирог, а это уже десерт на всю семью, не то что горстка ягод.
Есть по сезону (Только свежее А-Маркет www.a-market.su )
Француженки моего возраста тоже приходят к такому выводу. Спасение от цен — в готовке. И в ней же — спасение от плохого настроения. Насколько французы любят жаловаться, настолько же они умеют превратить рутину в интересное занятие и не унывать. Экономия становится настоящим вызовом, и матери семейства словно заявляют ценам: а вот посмотрим, кто кого! Без всяких исторических аллюзий газеты ставят в заголовки слово "резистанс" — "сопротивление". Настроение и вправду боевое. Мы едим меньше мяса — вот и хорошо, это полезно для здоровья. Приходится готовить — сделаем это модной тенденцией, начнем открывать кулинарные школы, заодно поможет и от безработицы. И, конечно, будем есть по сезону. Сезонная еда оказывается в наши дни не привилегией обеспеченных слоев, а способом экономии! У нее, конечно, неважная репутация — на ум в первую очередь приходит все та же дорогущая первая клубника, ранние травы, витаминные овощи на вес золота, которые "только для ребенка". На самом деле, какой-нибудь сезонный шпинат стоит совсем недорого, и именно в сезон им завалены все рынки, соответственно и ценам не удается взлететь. Вот только нужно вооружиться воображением и французским энтузиазмом и научиться готовить его в разных видах, чтобы не надоел. А там, глядишь, другой сезонный овощ подоспеет...
Рынок, особенно в дешевых районах,— неиссякаемый источник разных удовольствий. Первое — эстетическое: от зрелища вороха овощей и трав, от распевных криков артистически жестикулирующих продавцов и даже от толкучки. А второе удовольствие — чисто материальное: насколько же дешевле мои покупки привычной магазинной еды! А уж чтобы по-настоящему сэкономить на рынке, лучше сходить туда дважды, один раз рано утром, а другой — к самому закрытию. Это несложно, рынки есть в каждом квартале, располагаются прямо на улицах и бульварах, ехать далеко не приходится. Прийти пораньше лучше тем, кто надеется ухватить какой-то определенный и очень дешевый продукт. Например, я всегда иду на мой рынок к семи утра, когда мне нужно купить рыбную голову для провансальского супа. Приду попозже — голова от благородной рыбы уже не достанется. А без головы какой суп? Я даже знаю, кто охотится за этой головой с такой же страстью, как и я,— китаянка из соседнего дома. Давно хочу спросить, что она из нее готовит. Приходить к закрытию нужно в любом случае. В час дня парижские рынки кончают работать, торговцы нервно складываются, пытаются распродать то, что долго не протянет, их подгоняют мусорные машины. Тогда овощи и фрукты начинают уходить за ничто — прямо ящиками. Купить такой ящик той же клубники — большое искушение. Но осторожно! Если ее сразу же не сварить или не приготовить, она испортится и вместо экономии получится убыток.

Любовь к сезонной еде удивительным образом сочетается в парижанах с любовью к замороженным продуктам. Недавно мой любимый кулинарный блогер, живущий в Париже американский повар и кондитер Дэвид Лейбовиц, написал (это самый читаемый кулинарный блог в мире) о том, что французы при всей своей любви к сезонности не могут жить без магазина Picard. Здесь требуется пояснение. Я тоже не могу жить без моего "Пикара" — небольшой лавки, где продаются только замороженные продукты. "Пикаром" все пользуются давно и с упоением — здесь можно найти недорогие продукты (не все, конечно), но главное — это удивительно вкусно и удобно. До моего отъезда подать гостям еду из "Пикара" было все же немыслимо, его покупали для будней. А если и подавали (в основном торты — такие самой все равно не выпечь), то стыдливо умалчивали о происхождении блюд. Теперь "Пикар" — предмет гордости, если такой магазин появляется в районе, значит, район начал расти в статусе, в нем есть типичный покупатель для такой продукции — молодые, работающие люди, которым некогда ходить на рынок. У моей дочери тоже всегда лежит в морозилке уже нарезанный лук или порей, рыба (она, увы, дорогая везде, в том числе и в "Пикаре", и это бесповоротная примета нашего времени и исчезающих рыбных запасов). Я радуюсь, что "Пикар" недавно открылся в двух шагах от ее дома. По крайней мере, она сможет правильно и недорого питаться. Не будь замороженной еды — молодежь питалась бы готовыми блюдами, дорогими и вредными, во всяком случае, для фигуры.
Обед — по расписанию
Энтузиазм, с которым французы бросаются на борьбу за собственный стол, совершенно осознанный. Еда — это так важно во французском самосознании, что ее нельзя пустить на самотек. Питаться кое-как и кое-чем — здесь признак бескультурья. Нужно видеть, сколько этому уделяется времени. В чудеса здесь никто не верит, подход разумный и картезианский — не хочешь тратить деньги, трать время. Поэтому хозяйки начинают борьбу за экономию еще до похода в магазин. Моя соседка Аньес, в одиночку воспитывающая двоих детей и получающая очень скромную зарплату низшего банковского клерка, сначала составляет меню на неделю, а потом список ингредиентов к нему. Затем обстоятельно обсчитывает количество и общую сумму, что-то выкидывает или прибавляет и только тогда приступает ко второму этапу — отправляется в магазин. Главное — придерживаться в магазине этого списка, говорит она мне, снимая с полок пакеты и банки. Отступать можно только в сторону понижения, когда попадаются продукты со скидками. Но и здесь важно не терять бдительности — важно смотреть на цену не самого продукта, а за килограмм. Вот этот картофель, например, даже после скидки дороже почти такого же, но более "скромной" марки или совсем "безродного". Аньес все равно, какой марки картошка, берет ту, что дешевле. Но с тем же сыром поступает в точности наоборот, правда, этот расход уже заложен в ее расчеты. И, наконец, последний этап — уже после магазина. Все разобрать, что-то заморозить, что-то сразу начать готовить, чтобы не пропало. После этого Аньес еще и изучает чек, сравнивает с тем, что сохранился с прошлой недели. В этот раз вышло дороже, и она сокрушенно вздыхает — "это потому что я перед выходом не поела. За покупками нельзя идти голодной, хватаешь все подряд". И главное — не брать с собой детей, все равно что-нибудь выпросят.
В итоге французам удается экономно есть. Думаю, дело здесь не только в хороших продуктах или высоком уровне жизни. В Америке уровень жизни выше, питаются при этом хуже, а на еду уходит гораздо больше. Во Франции существует вековая культура стола и еды, семейного обеда. Сколько американцев говорили мне, что они урезали свой бюджет питания до минимума и больше не могут уменьшить его ни на цент. А потом оказывалось, что все тот же лимонад, готовое печенье для детей, ветчины и колбасы выбирают из этого бюджета практически треть. Во Франции такая проблема существует только в бедных, иммигрантских пригородах. С их жителями работает программа Epode, направленная против детского ожирения. Чем ниже бюджет, тем больше денег уходит на чипсы, конфеты и газировку. Французскому населению в голову не придет поставить на стол сладкую воду. Взрослые за столом пьют только вино, дети — только воду. В момент полдника или завтрака — фруктовый сок, и это все. Все чистосердечно удивятся, увидев на столе пластиковую бутылку с цветной жидкостью: а что, разве сейчас не обед? Да и такого вопроса не возникнет, еда всегда подается в точно обозначенное время, обед — в полдень или в час, ужин — в семь или в восемь. Даже рестораны в самом туристическом квартале не подадут вам горячей еды после трех часов дня. "Мадам, теперь надо ждать ужина! Но если вы уж совсем умираете от голода, можем соорудить холодный салат". А такая размеренность и собранность — тоже способ экономии.
Дома никому не приходит в голову готовить детям "детскую" еду, если им больше трех лет. В Америке я часто видела, как для детей разогревают покупные чикен-наггетс, отец семейства в это время ест кусок мяса, а его жена осторожно отправляет в рот зеленую фасоль — худеет. Французские дети едят за столом общие блюда, и это полезно как для их желудков, так и для кошельков родителей. Не говоря уже о том, что только вокруг общего котла возникает ощущение семьи.
Последний штрих — небывалое количество книг о том, как экономить на еде. За последние 10 лет их вышло 43 — от "Мелкие радости жизни, или Как питаться на одно евро в день" до "Блюда с рынка дешевле 5 евро". Тиражи растут, появляются и новые издания, открываются курсы домашнего хозяйства, районные мэрии распространяют брошюры с недорогими рецептами. Подорожание продуктов — и Франция мобилизуется. У населения ощущение, будто опасный внешний мир посягает на самое основное. Еда для французов — больше, чем еда.

Особенности национальной диеты
Опыт
Подорожание продуктов заставило считать деньги жителей самых благополучных стран. Многие сделали выбор в пользу экономии на еде, но в соответствии с национальными особенностями
Германия
Немцы, бережливость которых и так считалась чуть ли не эталонной, еще выше подняли стандарт экономии. В последние 3 года в этой самой экономически развитой стране ЕС 47 процентов населения сократили расходы на еду. Парадокс: хотя немцы очень трепетно относятся к тому, что едят, и активно потребляют экологически чистые продукты, траты на еду у них составляют всего 11 процентов общих расходов. Все дело в том, что немцы умеют покупать. Поход в магазин в Германии — целый ритуал. Список составляется заранее, и не дай бог отступить от него. Покупают при этом впрок: за продуктами ездят раз в полторы недели, когда холодильник уже опустел.
Великобритания
Английская диета, скорее, финансового характера: покупать меньше подданные ее величества не стали, они стали искать способы покупать дешевле. И нашли — благодаря развитой сети недорогих супермаркетов: их продажи в 2008-м выросли процентов на 20 по сравнению с докризисным годом. При этом несут убытки магазины среднего звена, традиционно любимые англичанами. Любопытно, что за экономию принялись активно агитировать власти — еще в самом начале кризиса премьер Гордон Браун призывал соотечественников не покупать слишком много и правильно хранить еду. Одной из первых урезала расходы на содержание двора королева Елизавета II.
Италия
Для итальянцев, как и французов, еда — сродни искусству, так что экономить на качестве здесь не принято. Однако в последнее время число людей, готовых покупать дешевле в ущерб качеству, растет и уже достигло почти 43 процентов, особенно много их на юге Италии, где уровень жизни ниже. Традиционные маленькие магазины и лавочки уступают место гипермаркетам. Меняется и состав потребительской корзины: рыба, морепродукты, фрукты, сыры, вино уступают место курице, крекерам и фастфуду, что всерьез беспокоит диетологов. Снизилось не только качество, но и количество покупаемой еды: в 2010-м — на 0,6 процента.
США
Интересная тенденция в США — в стране, граждане которой настолько не могут представить себе жизнь без автомобиля, что готовы не есть сами, лишь бы прокормить своего железного коня. Опрос, проведенный компанией America's Research Group, показал: рост цен на нефть и подорожание бензина в последние годы привели к тому, что треть американцев экономит на походах в продовольственные магазины именно ради того, чтобы иметь возможность регулярно заливать бак. Математика проста: на заправке теперь приходится тратить на 25 долларов в неделю больше, значит, эти деньги нужно сэкономить на продуктах. При этом американцы расходы оптимизируют: по опросу Harris Interactive, 45 процентов граждан теперь будут приносить обед на работу из дома, а 21 процент готов отказаться от чашки утреннего кофе.
Гелия Делеринс, Париж
Рынок уходит в небо
Чтобы выяснить, как сказалось повышение цен на поведении российского покупателя, корреспондент "Огонька" отправился на один из самых старых рынков страны. Выяснилось: сюда ходят только очень богатые и очень бедные люди. Но даже им скоро, может быть, ходить будет некуда
Во всяком случае, именно это утверждают продавцы в мясном отделе. Любовь Куделина, которая работает на рынке "Мытный двор" уже 15 лет, постоянных покупателей знает в лицо, многие ей даже звонят, просят отложить кусочки получше: "Тут же Кремль рядом, так что из администрации приходят работники, бизнесмены заходят, чиновники". Еще одна категория богатых покупателей — "московский поезд". Это жители столицы, которые приезжают в Нижний Новгород рано утром, а уезжают вечером. Их цель — салоны красоты, стоматологические клиники, мясной отдел на рынке опять же — здесь все дешевле, чем в Москве. "Приходят они с сумками-холодильниками, забивают их — и на поезд".
Зато вечером наступает время бедных. На рынок подтягиваются бабушки с тележками — ищут остатки, которые им могут продать подешевле. Особенно сговорчивыми в это время становятся продавцы из сел — они хотят успеть на последний автобус и поэтому согласны скинуть цену на свой товар.
В мясном отделе, надо признать, настоящих деревенских продавцов не так много, хотя каждый прилавок снабжен табличкой с названием района, в котором выращен скот: Сеченовский, Бутурлинский, Пильнинский. Светлана Сидорова, которая тоже не первый год тут работает, уверяет, что так всем удобнее: "Деревенские нам сдают мясо оптом, а мы уже продаем. Нет, с фермерами дело не имеем, боже упаси! У них коровы худые, как не знаю что. Только с частниками работаем. Вырастит семья бычка, привезет на рынок, а дальше уже мы". Похоже, что так действительно всем удобнее — в мясном отделе некоторые места пустуют, и дирекция пока безуспешно ищет арендаторов.
В целом же за последний год в мясном отделе стало чуть меньше посетителей. Рубщик мяса Артем Топузян за 30 лет своего стажа такое видит впервые: "Иногда бывают минуты, когда в зале вообще нет покупателей. Как-то непривычно даже". Но все же это не такое катастрофическое падение покупательского спроса, как в других отделах. Все-таки мясо "с Мытного" считается лучшим в городе, и люди не готовы от него отказываться. "Сегодня ко мне с Автозавода в гости приедет сестра,— сообщает пенсионерка Мария Андреевна Котелкова, которая выбирает говядину.— Из чего же мне сварить хороший суп? Не из магазинной же безвкусицы!"
"Цены растут, а зарплаты — нет"
В молочном отделе перекупщиков не видно. За прилавком — две настоящие деревенские красавицы: тетя и ее племянница из села Лазазей. У каждой в семье по две коровы. Раз в неделю, по воскресеньям, они привозят на Мытный рынок творог, молоко, сметану и топленое масло. У племянницы Алины даже фамилия подходящая — Маслова.
— Я вообще-то медработник, — говорит она. — Но вот, торгую. А что делать? Надо как-то выживать. Колхоз наш развалился, поэтому каждый крутится как может. Я начала тут работать, когда еще беременная была. Сейчас дочке Насте уже 14 лет, скоро начнет помогать.
За место на рынке они отдают по 200 рублей в день. Продают за это время примерно по 40 килограммов творога и по 10-15 литров сметаны. В месяц получается примерно по 25 тысяч рублей чистого дохода: "Это без учета кормов, бензина и нашего труда!"
Молочницы тоже заметили, что покупателей стало меньше: если раньше удавалось расторговаться до обеда, то теперь, чтобы продать столько же, иной раз приходится стоять и до вечера. Такая ситуация длится уже примерно год. Постоянные покупатели не пропали, приходят, как и прежде, но они стали экономнее. Анна Кузнецова, бухгалтер, уже несколько лет каждое воскресенье специально приезжает к Масловой: "Цены растут, а зарплаты — нет. Поэтому я ужимаю расходы. Беру уже не полкило творога, а грамм 300. Но все равно не перехожу на суррогаты из пластиковых упаковок, фу".
А большинство все же переходит. Почти все покупатели признаются, что стали гораздо реже ходить на рынок. "Мы вообще сюда случайно зашли,— заявили две женщины средних лет.— И мы, и все наши знакомые давно отовариваемся в супермаркетах. "Ашан", "Метро", "Лента", "Реал" — все это в Нижнем Новгороде есть". Алина Маслова кивает: "Вся область ездит в "Ашан". И мы тоже".
"Вам не стыдно?"
— У моего хозяина раньше был на рынке продовольственный магазинчик.— Марина Смолина уже около трех лет работает продавцом.— Но теперь мы оставили только овощи. Остальным торговать вообще невыгодно. Даже в Пасху прибыли не было, представляете?
Марина и ее работодатель уверены: во всем виноваты именно супермаркеты: "Это крупные сети, они могут снижать цены. У нас картошка местная по 40, а у них египетская — по 35. Ну и как нам с ними бороться?"
Бороться действительно трудно, хотя в этом году все продавцы овощей на рынке делают наценку примерно в 10 процентов против 30 прошлогодней. "Больше всего прибыли приносят импортные овощи,— говорит Марина,— но ими завалены все магазины, конкурировать не очень-то получается. Поэтому мы стараемся объяснять людям: наши овощи сочнее, ароматнее. Вот помидора горьковская, по 130 рублей, но так это ж действительно помидора, у нее запах. А вот турецкие помидоры, водянистые — по 80. В магазинах они еще дешевле. И люди идут и покупают в магазине. Потому что смотрят все сейчас только на цены, а не на качество. Но что мы можем сделать, куда уступать-то? Вот огурцы из совхоза Ждановский, закупочная цена — 85 рублей. За сколько же их нам продавать? А покупатели без конца жалуются, что цены растут. Одна женщина на днях прям набросилась: "Вам не стыдно?"".
Покупатели действительно недовольны. "Ну невозможно! — возмущается водитель Алексей Григорьевич.— Каждый день, куда ни придешь, все дорожает на 3-4 рубля. Только сахар и подешевел. Не знаю, какие зарплаты надо иметь, чтобы покупать те же фрукты".
Мумариз Азимов, продавец фруктов, уверен, что дело не в ценах. "Вот лимон, да? Он как стоил у меня 10 лет назад 10 рублей, так и стоит до сих пор. Апельсины как стоили 50 рублей, так и стоят. Но покупать их перестали! Не знаю, почему". Алексей Григорьевич знает: "Потому что в супермаркете апельсины — по 35! Дешевле вашей картошки!"
Татьяна Воробьева из рыбного отдела, продавец с 15-летним стажем, тоже заметила, что на рынке, во-первых, стало меньше покупателей, а во-вторых, изменились их вкусовые пристрастия. "Сейчас самая популярная рыба — треска. Ее берут и богатые даже. Семга, форель теперь хуже продаются. Кризис".
Зарплата продавцов на рынке — примерно 500 рублей в день. Работают обычно неделя через неделю. "Я еще уборщицей подрабатываю,— объясняет Марина Смолина.— Если хозяин мой совсем разорится, то не знаю, что буду делать. У меня же семья, кредиты. Я машину еще до кризиса купила, Renault Logan. Случись что, не знаю, как расплачиваться".
"Жизнь заставила"
В администрации Мытного рынка признают, что покупателей стало меньше. "Но все же около 80 процентов — это наши постоянные покупатели, которые ходят сюда по 10-15 лет",— говорит директор рынка Ваган Багдасарян. Именно по их покупкам и можно судить о том, что изменилось в связи со скачком цен на сельхозпродукты. Нижегородцы, особенно люди средних лет, все еще стараются баловать себя свежим мясом, домашним творогом и сметаной. Им нравится, что на рынке можно пробовать, выбирать, торговаться. Но приобретают они уже в меньших количествах. А за крупами, колбасами, напитками, полуфабрикатами, сладостями, короче говоря, за всем остальным теперь чаще всего едут в супермаркеты — там все это дешевле и размещено компактнее, не надо с сумками бегать туда-сюда. По сути, из рыночных продавцов сейчас способны выжить лишь те, кто торгует "настоящим", продуктами из деревни, которых нет ни в каком гипермаркете.
Но молодые покупатели и этого уже не ценят — дорогу сюда многие из них даже не знают. А ведь Мытный — это старейший рынок не то что города — страны. Именно на этом месте, на пересечении Волги и Оки, располагались лавки российских купцов. Да и в 1990-е годы тут было не протолкнуться. То ли дело сейчас — тишина вдоль рядов и покой. Чтобы не распугать и без того паникующих продавцов, на Мытном уже второй год не повышают арендную плату. "Лучше пусть хоть кто-то торгует, чем место будет пустым",— считает директор.
Тем не менее Ваган Людвигович задумал реконструкцию своего рынка: "Жизнь заставила!" Он показывает проект огромного 3-этажного здания из стекла и бетона и уверяет, что именно это привлечет покупателей и арендаторов. Звучит неубедительно. В конце 2009-го в Нижнем Новгороде на Комсомольском шоссе уже открыли подобное сооружение — во внушительном здании расположилось множество павильонов, оснащенных по последнему слову техники. Со всего города покупателей на "Нижегородский рынок" доставляли бесплатные маршрутные такси. Увы: всего через несколько месяцев многие автобусы перестали курсировать — просто не было желающих ехать на этот прекрасный рынок.
Вагана Людвиговича этот пример не пугает: "Мы делаем ставку на подземную парковку, которую тоже построим. Мы же находимся в самом центре города. Так что основной доход нам парковка обеспечит". Как бы все ею и не закончилось.

Продукты протеста. Досье.
Подорожание продуктов часто провоцирует социальные бури
Продукт: пшеница (Египет, конец 2010 — начало 2011).
На сколько подорожала? В два раза.
Причина: Египет является одним из крупнейших мировых импортеров пшеницы. Из-за засухи в России, которая является основным поставщиком зерна в Египте, к сентябрю 2010 года экспорт пшеницы был приостановлен.
Реакция: в стране, где каждый пятый человек живет на 1 доллар в день, субсидируемый государством дешевый хлеб был залогом стабильности. Его подорожание привело к массовым беспорядкам. Итог известен — революция в стране, отставка правительства и президента Хосни Мубарака.
Продукт: гречневая крупа (Россия, август 2010).
На сколько подорожала? Втрое.
Причина: неурожай, засуха, отсутствие запасов, а также то, что спекулянты взвинтили цены на общем фоне подорожания.
Реакция: рост спроса на гречку привел к дефициту даже в крупнейших торговых сетях. Впервые за 7 лет Россия стала импортировать гречку — из КНР.
Продукт: лук (Индия, конец 2010 — начало 2011).
На сколько подорожал? С 35 до 88 рупий (с 0,78 до 1,95 доллара) за килограмм.
Причина: проливные дожди уничтожили значительную часть посевов лука, являющегося обязательным компонентом блюд национальной кухни. Ежедневно лук здесь потребляет более половины населения страны.
Реакция: в феврале 2011 года в Нью-Дели состоялась демонстрация против роста цен на продукты питания, в которой приняли участие до 20 тысяч человек. Памятуя о предыдущих "луковых кризисах", в 1980 году после одного из таких было свергнуто правительство, правительство Сингха тут же запретило экспорт лука, снизило налоги на импорт и способствовало ввозу продукта из соседнего Пакистана.
Продукт: кокос (Шри-Ланка, декабрь 2010).
На сколько подорожал? С 30 до 60 рупий (с 0,27 до 0,54 доллара).
Причина: земли, где выращивался кокос, одна из основных статей экспорта и основной ингредиент национальной кухни, были переданы под застройку.
Реакция: впервые в истории пришлось импортировать продукт из Индии. Также были установлены максимальные цены на кокосы внутри страны.
Продукт: рис (Филиппины, 2008).
На сколько подорожал? В полтора раза.
Причина: власти превысили объемы закупок в несколько раз — больше, чем действительно нужно было стране. Ведущие экспортеры риса в мире — Таиланд, Вьетнам, КНР, США, Пакистан, Индия и Бирма — в свою очередь сократили объемы продажи риса, все более ориентируясь на внутренние рынки. А на экспортный рис установили цену свыше тысячи долларов за тонну.
Реакция: цены на рис, соответственно, выросли и на внутреннем рынке Филиппин. Всерьез заговорили об угрозе голода в стране. Уже в 2010 году Филиппины снова увеличили закупки риса, чтобы исключить риск голода.
Подготовили Елена Барышева и Сергей Мельников
Наталья Радулова, Нижний Новгород — Москва
"В нас засела культура "бедного потребления""
От того, можем ли мы себе позволить красную рыбу и дорогой коньяк, зависит наше мнение о собственном социальном статусе. О потребительских привычках россиян рассуждает социолог Левада-центра Марина КРАСИЛЬНИКОВА
— Есть представление, что россияне, в отличие от тех же французов, экономить не хотят и не любят. Подтверждается ли оно вашими исследованиями? — Если говорить о французах, то это вообще довольно экономная, даже скупая нация, хотя мы привыкли приписывать им некий романтичный ореол, что, в общем, такой же стереотип, как и представление о русских как о беспечных людях широкой души. Такие бытовые стереотипы живут своей жизнью и зачастую не имеют под собой никаких подтверждений.
— Но как все-таки объяснить парадокс: во время кризиса во всем мире люди учатся экономить на еде, и только в России, согласно опросам вашего же Левада-центра, этого не происходит, мы едим столько же, сколько ели до кризиса, хотя денег стало явно меньше.
— Дело в том, что продукты питания в России для значительной части населения являются вещью статусной. Поэтому на еду мы тратим намного больше, чем нужно для удовлетворения естественной потребности в питании. Чтобы убедиться в этом, достаточно прийти в какой-либо гипермаркет и посмотреть, как там нагружают тележки. Согласно нашим исследованиям, 80% населения тратит на еду больше половины своих доходов.
— А вам не кажется, что то значение, которое люди придают покупке продуктов питания, следствие советского дефицита? — Все не так просто. Дело в том, что советское общество не было бедным обществом. Оно было нерыночным обществом. Это означает, что образование, медицинское обслуживание, жилье, то есть все базовые человеческие потребности, были выведены из личной ответственности советского человека и давались ему государством, то есть как бы проходили мимо осознанного выбора. Поэтому лично за свое потребление человек отвечал только в сфере питания и одежды, а это традиционные маркеры так называемой культуры бедного потребления.
В социологии есть понятие демонстративного поведения. Потребление помимо удовлетворения потребностей в питании, одежде и жилье всегда имеет социальную составляющую, то есть является способом подтверждения своего социального статуса. Так вот, не будучи бедным, советское общество парадоксальным образом продуцировало людей с менталитетом "бедного потребителя", которым для подтверждения своего статуса важно хорошо питаться и покупать дорогую одежду. И до сих пор это представление никуда не делось, что подтверждают многие социологические исследования.
— А что еще предполагает менталитет "бедного потребителя"?
— Надо понимать, что речь не о недостатке средств, а о бедности запросов и ожиданий, потребностей и моделей выбора. Это оказывает существенное влияние на потребительское поведение населения России. К тому же по мере экономического развития общества формы демонстративного поведения меняются. Например, бедный человек не может продемонстрировать свой статус, купив яхту. Точно таким же нереальным мифом для большинства населения является покупка жилья. Когда мы спрашиваем, какие у семьи должны быть доходы, чтобы она могла купить себе жилье, люди называют суммы в несколько раз большие, чем когда мы спрашиваем, сколько денег нужно вашей семье, чтобы жить нормально. Покупка недвижимости для них — заоблачная идея, не включенная в круг "нормальных потребностей семьи". Куда проще продемонстрировать свой статус, заказав дорогой обед в ресторане или забив холодильник продуктами на несколько тысяч рублей.
— С едой понятно. А что еще служит демонстрации статуса? — Порядок такой: еда, одежда, дом. В начале 2000-х мы были обществом наевшихся людей, вплоть до кризиса 2008-го — обществом одевшихся. Насколько я знаю, многих маркетологов международных торговых сетей удивляло количество покупателей в элитных брендовых магазинах, открытых в России. Причем, подчеркивали они, приходили клиенты, у которых явно нет денег, чтобы покупать такую дорогую одежду. Это происходит именно потому, что в нас очень глубоко сидит культура "бедного потребления" — большинству наших сограждан все еще стыдно экономить на одежде. Российский электорат гораздо проще понять и предсказать действия, если исходить из этого представления, а не из теории о среднем классе, который находится на следующей ступени потребления.
— Хорошо. Ну а что в таком случае является подтверждением статуса на Западе, где средний класс развит? — В обществе, где ценностью становится человеческий капитал, модным, престижным и статусным является потребление, направленное на его развитие. Модно и престижно тратить деньги на образование, на здоровый образ жизни, то есть на спортивные клубы, спортивные увлечения, покупку каких-то элитных вещей, например яхты или автомобиля, но ни в коем случае не на покупку одежды. И совсем уж не на питание, которое может быть каким угодно скромным и никто не обратит на это внимание. Нам до этого еще предстоит дорасти. Сначала нужно одеться, обуться и построить дом.